Пощади мое сердце и волю мою укрепи,
Потому что мне снятся костры в Запорожской степи.
Слышу кони храпят, слышу запах горячих коней,
Слышу давние песни, вовек не утрачены дней.
Вижу макровинец перекопа, принесший весну,
И луну над конями, татарскую в небе луну,
И одну на рассвете, одну, как весенняя синь,
И припухшие губы горьче, чем седая полы.
Укрепи мою волю и сердце мое не тревожь,
Потому что мне снится зари окровавленный нож,
Лежь в стекло в просторах махновских тачанок следы,
И под конским копытом холодная пленка воды.
Унеси мое сердце в тревожную эту страну,
И на синем просторе тебя целовал я одну,
Словно тучка пролетная, словно степной ветерок,
Мира нового молодость, макокровавый цветок.
От степей зацветающих влажное тянет теплы,
И горчит на губах, поцелуя сухая полы,
И навстречу кострам,
поднимаясь над будущим днем,
Полыхает восход боевым темновым огнем.
Укрепи мою волю и сердце мое не тревожь,
Потому что мне снится зари окровавленный нож,
Лежь в стекло в просторах махновских тачанок следы,
И под конским копытом холодная пленка воды.
Пощади мое сердце и волю мою укрепи,
Потому что мне снятся костры в запорожской степи,
Слышу кони храбят, слышу запах горячих коней,
Слышу давние песни вовек неутраченных дней.
Эти кони истелели я сны, эти очень стары,
Почему мне приснились в степях запорожских костры?
И одна на рассвете, одна, как миссенья яси,
Чьи припухшие губы горчичьим седая полы.
Укрепи мою волю и сердце мое не тревожь,
Потому что мне снится зари окровавленный нож,
Лежь в стекло в просторах махновских тачанок следы,
И под конским копытом холодная пленка воды.